сори за полный бред, но так вышло о.о предупреждала же, что первой писать посты не умею...

Сколько же прошло времени с этого злополучного сеанса? Долго, целый месяц. Пожалуй, ещё никогда так надолго Ребекка не злилась на брата. Даже в какой-то мере избегала встреч с ним. Появлялась дома через раз, целыми днями и ночами пропадала вне стен дома. А если и случались разговоры, то они были совсем недолгими – пять минут от силы. Два три слова, неуверенных жеста и на этом они снова расходились «по разным углам». Конечно же, она всеми силами пыталась не выдавать своих обид, того, что теперь была осведомлена слишком о многом, о том, что сейчас и сама предпочла бы забыть. Да вот только внушить ведь это было некому. Странно, как ей удалось настолько оттянуть всякие расспросы, беседы с братом и прочее. Это уже можно было смело зарегистрировать в книге рекордов Гиннесса как самую долгую… Хотя, собственно, названия этому отрезку времени девушка так и не успела придумать по непонятной причине.

А подумать было очень много времени. Ведь по непонятным причинам Бекка перестала общаться (по большей части) с большинством населения Мистик-Фолс. Что было вообще очень странно для неё, ведь обычно она хоть и пыталась отгородиться ото всех ужасным отношением к людям и взглядом на всех окружающих свысока, то сейчас просто перестала контактировать с кем бы то ни было. Нет, конечно, внешне она всё также продолжала держать дистанцию, вести себя, как и всегда, но такого количества яду, как прежде, уже не было. Если и завязывался с кем-то разговор, то, как и с Ником, она просто пыталась поскорее его окончить, по возможности, привлекая поменьше внимания к своему несколько необычному поведению.

Так тянулись дни, недели, вот и уже и месяц сокрытой депрессии был за плечами. Возможно, даже уже и боль предательства начала постепенно отступать и грядущий разговор должен бы обойтись без особой истерики. Да, как ни странно она уже почти решилась на откровенный разговор с братом, собственно, в надежде на то, что вдруг проснётся совесть и под тонким намёком сам сознается в том, что натворил тысячу лет назад. Надеялась на то, что… На что? В любом случае, вероятно, глупо надеяться на что-то такое в пределах раскаяния, и, кажется, Бекки это начинала медленно осознавать, когда первая волна надежды восстановить в семье хотя бы отсутствие ссор быстро сошла на нет. Последнее, что хотелось бы сейчас ей делать, так это скандалить. Как там говориться? «Опять скандал? Как они утомляют эти скандалы…» - но дело даже не в этом, просто эта правда была часовой бомбой, грозящей не только разрушить остатки понимания между ними, но воплотить в жизнь возможную перспективу если не одиночества, то ещё одного кинжала и возможности отдохнуть парочку столетий. Поразмыслить обо всём произошедшем и вернуться с очередной злобой, когда вновь станет нужной Клаусу. Если вообще когда-нибудь понадобится.  Хотя, эта перспектива была совсем мрачной и не совсем вписывалась в планы девушки.

«Что ж, пора, кажется, от разговора уже не отвертишься, да всё равно когда-нибудь придётся об этом побеседовать… Что-то мне подсказывает, что это будет не самый лучший наш семейный вечер… Только вот с чего бы мне начать? Не стоит сразу с плеча рубить… Может, лучше сначала попробовать ему дать шанс сознаться? Хотя, куда уж там… Если было бы всё так просто… Я бы так не мучилась… Лучше бы и вправду вообще ничего не знала…»

Да, если бы всё было так просто. Тяжело вздохнув, Ребекка в последний раз попыталась собраться с мыслями, потому что те назойливо разбегались в стороны, всё никак не желая оказываться в одной кучке, чтобы хоть немного посодействовать в этот сложный вечер. Но делать нечего, пришлось идти с такой манной кашей в голове. Экспромт – великая вещь и видимо именно сегодня ей придётся испытать это на собственной шкуре. Обычное лицо, в меру серьёзное, но не настолько, чтобы заранее нагнетать мрачные мысли, ведь они и сами не преминут появиться в нужный момент, намёки никогда не были сильной стороной девушки. Клаус, видимо, только что вернулся домой откуда-то, что сейчас было вообще не важно, так что можно было прямо сейчас и приступать к разговору. Бекки встала с дивана в гостиной, на котором и просидела последние пол часа, пытаясь взвесить все за и против, и пошла «навстречу своей судьбе».

- Привет, да ничего умнее не смогла придумать, где был я не спрашиваю, потому что либо мне будет неинтересно, либо ты просто не скажешь… - пока сохранять обычное расположение духа получалось, но с каждым словом былая уверенность медленно гасла. - Знаешь, Ник, я давно хотела с тобой кое о чём поговорить… На счёт нашего общего прошлого… - неуверенно закончила Бек.

Ну, несколько предположений относительно предшествующего пребывания Ника у неё были. Из самых банальных – конечно же, излюбленные гибриды, для которых нужны оборотни, внезапно обнаруженные где-то неподалёку от Мистик. «Ну, хоть кому-то было из нас весело… Хотя, быть может, у него были и другие какие-то дела… Но мне, собственно, сейчас это и не было даже интересно… Надо отдать должное, это уже самый длинный разговор из всех, которые у нас были за весь последний месяц… Уже в какой-то мере хорошо…» - иногда во время этого самого разговора у Ребекки возникало ненавязчивое ощущение того, что уже с таким началом, они определённо придут к глупой ссоре, в которой просто будет больше крику, нежели смысла. А меньше всего хотелось ссориться с Ником, ведь в глубине души за прошедший месяц она уже почти успела его простить, несмотря на то, что это событие тысячелетней давности было совсем из ряда вон выходящим.

- Ничего со мной такого не происходит, - недовольно отозвалась Бекка, слегка надув губки.

Ну, конечно, а чего она ждала, что он кинется радостно обсуждать время, когда они, похоже, только и делали, что бегали от Майкла. Хотя, отчасти, в другой ситуации, она и сама на вряд ли стала бы с особым рвением обсуждать то, что было. А в особенности именно то, о чём и хотела сейчас поговорить, это вообще было чем-то вроде запрещённой темы, упоминать которую вообще не стоило ни под каким предлогом. Наверное, конец их семьи как чего-то нормального по общечеловеческим понятиям было единственным, что могло по-настоящему сильно её расстроить и значительно быстро выбить из колеи. Что поделать, у каждого ведь есть свои слабости. И что не говори, разговор её действительно не вдохновлял, и как ни странно опасалась она не того, что в конце получит такой же кинжал, как у Кола или Финна. Тихонько вздохнув, древняя повернулась вслед за братом, усевшись в кресло напротив.

- Ты же знаешь, что просто так, я бы и сама об этом не стала говорить. Я вот просто временами начинаю думать, а когда именно развалилась наша семья. Когда мы стали вампирами или когда ты начал выслеживать остальных, постепенно всем им загоняя кинжалы в сердце? – девушка задумчиво перевела из пустоты на брата, кажется, в глазах даже не было и упрёка, просто рассуждение, хоть и весьма странное. – И, в общем-то, прихожу к выводу, что это случилось где-то между этими событиями. А ты мне никогда не хотел ничего рассказать такого, что я не знаю?

Вот и сделан решающий выстрел. Назад уже дороги нет, тут уже остаётся только ждать, что же всё-таки ответит брат. Но несмотря на то, что уже ничего нельзя было изменить, сейчас Ребекка почему-то надеялась на то, что ей всё-таки не придётся тыкать Клауса носом в его поступок, что он всё же сам сознается в этом и тогда, быть может, она даже смогла бы его простить со временем, обида бы не стала заседать так глубоко в её сердце. Впрочем, чем больше девушка пыталась анализировать сложившуюся ситуацию, со временем медленно начинала осозновать, что раз он не решался сказать ей об этом, так тщательно оберегая от неё эту тайну почти тысячу лет, то, что же ему мешает продолжать врать?

А что она могла ещё сказать? Ведь, несмотря на то, что почти все карты уже открыты, Бекка всё ещё колебалась. Да, не хотела, с самого начала не хотела говорить с братом на эту тему. Чего-то боялась. А чего именно так и не могла понять. Уж точно не очередного кинжала. Возможно, больше её пугала перспектива их достаточно серьёзной ссоры. Ссориться совсем не хотелось, но, кажется, именно в таком ключе был начат разговор, и теперь было бы очень трудно перевести его в другое русло. Хотя сейчас она отчаянно пыталась сделать  это. Перевести всё в более дружелюбный тон вообще было очень сложно, а убрать обвинения из своего монолога - почти невозможно. Отчасти она понимала причины, по которым он не сказал ничего ей до сих пор, всеми силами пытаясь себя с их помощью успокоить, но пока получалось слабовато, особенно с её нынешним полным отсутствием самообладания.

- Не могу, это было нечестно по отношению ко мне. Но… Я на тебя не злюсь, потому что в какой-то мере я была и сама виновата. И не смотри на меня так! Может, и злюсь, но совсем чуть-чуть. Сейчас это не имеет значения…

Действительно. По сравнению с правдой об убийстве матери это было такой мелочью. Всё это время она боялась Майкла, который опьянённый жаждой мести гонялся за ними все эти столетья, а бояться надо было Ника, который теперь казался куда опаснее отца. Хотя в этом ещё можно поспорить. Что было хуже по отношению к ней? Убить мать и тысячу лет молчать об этом, пытаясь скрыть правду или гоняться за ними ту же тысячу лет, вознамерившись убить. Конечно, чувства отца теперь были понятны. Узнал, возненавидел пуще прежнего, решил отомстить, вознамерился достать из-под земли и убить. Почему-то в какой-то момент появилось очень стойкое желание просто уйти и сделать вид, что ничего не произошло. Возникало такое чувство, что Клаус специально тянет из неё каждое слово, потому что сам так и не может сказать это сам, за неё, кажется, до последнего надеясь, что то, о чём решила поговорить сестра, какая-то другая тайна из прошлого.

- Да. Я хочу к этому вернуться… Потому что даже сейчас… Ник, к чему этот цирк? Ты ведь прекрасно понял, о чём я хотела поговорить, я знаю тебя не хуже, чем ты меня. И потому просто не поверю в то, что ты не понимаешь к чему я клоню, - в голосе мелькнула обида. Она до последнего надеялась, что не придётся произносить то, о чём даже думать больно. – Я знаю, что это не Майкл убил Эстер, а ты. Ты вырвал её сердце… Я знаю, она отреклась от тебя, но ведь она не перестала быть твоей матерью… Как ты мог так поступить?

Нет, в последнее время Ребекка определённо слишком много плакала. Слёзы перестали быть чем-то абсолютно непозволительным. Кажется, вековой доспех постепенно рушился и из-под него медленно начала появляться совсем другая Ребекка. Ведь где-то глубоко внутри она всё также оставалась маленькой девочкой, слишком рано потерявшей многих близких ей людей, у которой осталось так мало тех, кому она может по-настоящему доверять. А теперь… А теперь оказывается, что тот, с кем она была так долго, кого искренне любила и по отношению к себе считала если не самым лучшим братом в мире, то тем, кто не станет её бросать, не будет причинять боли (ну да, если она, конечно же, будет слушаться старшего брата). Девушка поджала губы, конечно, ей не нравилось, что всё ещё не может сдержать слёз и стёрла со щеки влажную дорожку. Наверное, сейчас она и не хотела плакать, считая, что все слёзы уже давно успели закончиться, ведь прошёл уже целый месяц, она могла успеть переварить столь страшную для неё весть.

- Я не собираюсь пытаться тебя переделать или заставить распинаться, это никому не под силу, но ведь ты мог признаться мне в этом, возможно, мне бы не было так больно слышать это, как от её призрака. Ведь ты скрывал правду от меня, врал… Так долго… Чем я заслужила такое к себе отношение?

- Правильным? Как можно было вообще считать это правильным? Такое «правильное» я даже на секунду не могу допустить возможным. У меня такое просто в голове не укладывается!

Боится потерять. Вот именно такой честный ответ моментально поставил в тупик девушку. Отведя глаза, она нервно сглотнула. Всего ожидала, по правде говоря, но только не этого. Знала, конечно, что Ник любит её, но ведь открыто что-то признавать, кажется, не совсем в его стиле. Вероятно, упрямство их фамильная черта, потому что редко кто-то признаёт то, что хоть и оба знают, но всё же делает его слабее другого в какой-то мере. Прости. Наверное, за всё это время она уже давно успела его простить, взвесив два простых факта и осознав, что только он никогда не бросал её. Поставив себя на место Клауса, хоть чуть-чуть, но осознала, что поступила бы не лучше в порыве гнева. Со временем всё больше хотелось и самой быстрее позабыть о том, что узнала. В глупой надежде уповая на то, что всё будет по-старому, когда они вместе отныне и навеки, как и поклялись когда-то. Конечно, одной детали в их клятве не хватало. Элайджа, который предпочёл теперь существовать отдельно от них, хотя по правде говоря, Ребекку это совсем не радовало, ведь он старался не слишком часто попадаться на глаза Клаусу, а потому и она сама его видела не так часто, как хотелось бы. Но и сама она не пыталась его разыскивать, не желая расстраивать Ника. Слишком углубилась в дебри своего подсознания и совсем позабыла, где они и о чём вообще говорят. Собственно, если бы не последовавший сейчас несвоевременный вопрос брата, то она бы уже озвучила своё окончательное решение вслух, кстати говоря, всё-таки несмотря ни на что в его пользу.

- Это не имеет отношения к делу, - уклончиво ответила Ребекка. – Скажем так, мне помогли немного не твои ведьмы. Если бы я обратилась к ним, ты бы сразу же узнал и наверняка бы запретил мне делать это. Я ведь знала, что тебя не обрадовала бы идея пообщаться с ней. А я просто хотела её увидеть ещё хоть раз…

Именно на этих словах и окончательно обрывалось желание сказать, что и так уже простила. Наверное, в этот момент она даже не оправдывалась, просто констатировала некий общеизвестный факт. Но вопрос Клауса ей совсем не понравился. Конечно же, он был не в восторге не только от того, что она узнала, но и из-за того, что вообще в голову ей пришла такая идея. Пообщаться. Хотя в данном случае, как ей показалось, он делал упор именно на наличие помощи. Интересно, а если бы сама была ведьмой и могла бы духов вызывать, тогда бы он был более благостным? Но, к сожалению, вампиром она стала, не успев обучиться ведьминскому ремеслу. Впрочем, об этом она совсем не жалела, потому что никогда не желала самой связываться с магией, считая сие для начала опасным. Ну, а также несколько обременительным, кому в здравом рассудке добровольно захочется нести ответственность за какой-то там природный баланс. К тому же, если надобна магия ведьм было сейчас предостаточно, выбирай любую, так сказать, да и способов убеждения было хоть отбавляй. От вопрошания «дружеской» услуги и скорой отдачи долга до банальных угроз родным и близким.

- Если ты сейчас пытаешься меня подловить на предательстве, то лучше вспомни то, о чём мы говорили всего минуту назад. Едва ли всё это значит меньше, чем то, что сделала я, - слишком быстро высохли слёзы, слишком быстро тон перешёл из мольбы в упрёк. Несмотря на то, что переходить на личности и вспоминать все грехи друг друга сейчас не слишком хотелось, но кажется, дело шло именно к этому. Разговор начинал медленно терять первоначальный смысл, потому как начались уже совсем другие разбирательства.

- Нет… Но… Это был единственный вариант, у меня их было немного… И вообще я рассчитывала на то, что ты это не узнаешь, ведь такая мелочь не может нам навредить… Призрак ничего не может в мире живых… - теперь, когда разговор начал разворачиваться не в самое приятное русло о последствиях и иже с ними, Бекки стало как-то не по себе. Потихоньку она и сама могла осознать то, что натворила. Теперь они вновь смогут связаться с Эстер, уже с помощью «украденного» ими ожерелья, и тогда… Нет, такого не может быть, просто потому, что не может быть. Родная мать не станет помогать убить. Быть может, она и сама жалеет о том, что отреклась от Клауса и хочет исправить свою ошибку. По крайней мере, по их встрече не было заметно, что она ненавидит своих детей. Она также как и дочь скучала. - Ты что следишь за мной?! – мгновенно вспыхнула.

Впрочем, имела в виду она не конкретно брата, а скорее его гибридную свиту. Но всё равно, это уже совсем ни в какие ворота не лезло, хотя городок маленький, все про всех всё знают, что с него взять. Ну, конечно, она могла бы догадаться, что Ник рано или поздно узнает обо всём этом. Но чтобы так быстро? Неужели кто-то засёк их на той ночной прогулке, странно, потому что Ребекка никого не видела. О, а вот это уже было совсем плохо… Хотя видимо о том, что происходило за эти короткие встречи Ник пока ещё не знал, что несомненно радовало. Потому что если бы решил, что они не просто сговорились на маленькую месть, допустим, а повторилась бы прежняя история и она снова решила бросить брата из-за какого-то случайно подвернувшегося, то нет… Это он вряд ли смог бы ей простить ещё раз. Хотя и сама она не хотела бы второй раз так застрять во времени. В конце концов из-за своей глупости она пропустила целую эпоху. Впрочем, быть может и к лучшему, это был не самый лучший век из всей её тысячелетней жизни, вероятно, на двадцатых хорошее время изящности и элегантности закончилось, и люди окончательно потеряли вкус.

- Не знаю… - немного озадаченно проговорила девушка. И почему от его взгляда, тона, самого поведения становилось и вовсе не по себе. Было явное ощущение, что это она поступила совсем неправильно, действительно почти предала, не имеет сейчас права обвинять в чём-либо Ника. И правду что она делала? Как-никак Ник в какой-то мере был прав, ну, да, так обжечься со Стефаном, а сейчас идя на поводу у эмоций повторять ту же ошибку, только уже с его братом. Кажется, наступать на одни и те же грабли у Ребекки входило в привычку. Нет, явно пора было прекращать думать, что вообще что-то может получится с Деймоном, в этом брат был прав на все сто. Кто может гарантировать, что через сотню лет обстановка не будет точно такой же, да, нет… Не через сотню, прямо сейчас! Почему, например, завтра Сальваторе не вознамериться вонзить ей кинжал в сердце, как хотел тогда. Убить может и не получится, но нейтрализовать вполне возможно, а захочет ли вообще Клаус вытаскивать её из небытия после того, что она натворила? Да, будет виновата только она сама.

- Не за чем напоминать мне то, что я хочу быстрее забыть… Ведь ты по непонятной причине не даёшь мне открутить ему голову, чтоб с собой в сумке носил.

Да, ненавидела, но, похоже, и сама могла только говорить о том, чего ей не позволяют сделать. Могла просто злиться и отчаянно жаждать мести. На этом ограничивались все её действия, вероятно всё это было из-за того, что хоть Бекка и была просто ужасно обижена на Стефана, боль в её сердце до сих пор не могла утихнуть, рана была слишком глубокой, а учитывая то, что по её отсчёту времени и года не прошло. Девяносто лет она была в отключке и не успела ещё переварить всей сложившейся ситуации, осознать того, что былого не вернёшь и нельзя на этом зацикливаться. Хотя, конечно, внешне она и вовсе не выказывала всей своей злобы и обиды, пыталась держать в себе, делая вид, что ей абсолютно наплевать на всё происходящее, что она контролирует ситуацию, а такая мелкая месть… Да, кому она вообще нужна? Ведь для неё это не более, чем прыщик на диске Луны. 

- Она не станет помогать нас убить… И… Белого дуба больше нету, они не могут нас убить…

Никакого отрицания, конечно же, утверждать сказанное братом девушка тоже не стало, но впрочем, и так всё ясно и без слов. Ник и сам, наверное, понял чья помощь стоит за всем этим, а спросил лишь потому, что не до конца верил в её безбашенность. Что было, собственно, очень зря. Непредсказуемость всегда была отличительной её чертой. Вероятно, слова Ребекки прозвучали слишком уж наивно, из них просто сочилась какая-то надежда на то, что семья значит многое не только для неё одной. Она до конца не могла поверить, что их собственная мать поможет вонзить им по колу в сердце. Что поделать, слепая вера… Хотя, умом она уже начинала понимать, что хоть Эстер и любит её, Ника тоже, несмотря ни на что, в первую очередь она ведьма, хранительница природного баланса и она должна в конце концов исправить то зло, которое причинила. Но до конца принимать эту правду она не хотела, напротив, пыталась всё время отогнать от себя подобные мысли, говоря самой себе, что это просто не может быть правдой.

- Прости, Ник, я просто хотела её увидеть… Ещё хоть раз… - девушка тихонько всхлипнула, она и не хотела разжалобить брата, скорее она чувствовала себя снова просто маленьким запутавшимся ребёнком.

- Ну, а как же… Мистик-Фолс, в этом никто никогда не сомневался… - недовольно пробубнила Бек.

«Да, об этом я совсем позабыла… Надо было быть поосторожнее с прогулками на свежем воздухе… Хотя откуда я могла знать? Да и вообще думать об этом, я уже была изрядно пьяна в тот вечер… Кто знал, что этот пьяный вечер обернётся маразмом, который принесёт немало проблем… Действительно, Ник прав, чем я думала… И тогда тоже… Нет, зачем я это сделала? Но может лучше сделать и жалеть об этом, чем жалеть о том, что и вовсе не сделал… Последнее было бы пожалуй наибольшей глупостью… И закончим на этом, мне надоели угрызения совести по этому поводу, я только зря себя извожу…»

Последнее, что хотелось бы услышать сейчас, так это упрёк от ещё одного брата по поводу её несуразного выбора. А действительно, что он ещё мог подумать? Очередная глупость, а точнее второй раз наступить на те же грабли. Хотя, на этот раз Бекка надеялась обойтись без повторения прошлого сценария с её замиранием на девяносто лет, пробуждением, видением того, что уже Деймон обзавёлся кем-то получше, у них любовь до гроба, а она тут как бы не причём. Нет, причём, просто её убить пытаются и ожерелье… Хотя, это уже определённо больная фантазия древней. В любом другом случае она бы просто посмеялась. Если бы это было не с ней или же рана не была бы так глубока, а так… Похоже на сюжет плохой трагикомедии.

«И, кажется, эту сторону он сумел найти…»

- Ты хочешь сказать, что то, что он всё-таки вытащил из меня этот кинжал, - всего лишь трюк? – как бы ни было это больно осознавать, но она и сама предполагала такой вариант, но не хотела принимать, пыталась от себя оттолкнуть подобные мысли. – Да, наверное, ты прав… Он всё просчитал, а я поддалась на это и не стала его убивать…

Отвела взгляд, слегка прикусила губу. Ещё одно предательство. И кому после этого можно верить в этом мире? Никому. Так правильней, так никто не может причинить боли. Но всё же… Второй раз попытаться её убить и уже руками Бонни, а потом вернуть из небытия – было слишком рискованно. Если хотел бы убить, то тогда зачем так быстро вернул к жизни? Ведь надёжнее и безопаснее было бы спрятать её тело где-нибудь, так, чтобы Клаус не смог найти и вынуть кинжал. Хотя с другой стороны, это спорный вопрос, кто был бы опаснее – древний гибрид в гневе или его наивная сестра, которую гораздо легче обмануть. Ответ напрашивается сам собой. Деймон смог найти брешь в её броне и теперь решил воспользоваться этим в своих интересах, а точнее спасти свою шкуру. Эта мысль не давала покоя и от неё не просто хотелось уползти в самый тёмный угол, чтобы никто не нашёл, а то и хуже… Умереть. От стыда за то, что на секунду предположила подобную глупость. Может быть интересна как человек, как личность? О, не смешите…

- Белый дуб? – едва шевеля губами, повторила девушка. Нет, вот такого она вообще не ожидала, то, что погиб древний белый дуб тогда, когда до него добрались её братья, Бекка была всегда уверенна на все сто процентов. А сейчас Ник намекает на то, что ещё один? – Ты хочешь сказать, что был саженец? Почему тогда мы не знали о его существовании раньше? Или ты знал, но не хотел говорить? – с неуверенностью спросила она. – Тогда следует его разыскать и побыстрее избавиться от единственного, что может нас убить. Только вот, он может быть где угодно…

Ребекка слабо кивнула и, обняв брата, уткнулась в него лицом, как бывало тогда в детстве. Очень редко, но ведь бывали моменты, когда она грустила по-настоящему, и хотелось чьей-то поддержки. Чтобы кто-то успокоил, сказал тёплые слова. И, конечно же, после матери это были братья, которых она всегда очень любила, несмотря на то, что в обычном состоянии готова была спорить и возможно даже ссориться. Уже целый месяц она ходила такая подавленная, словно потерявшаяся в этом мире. Чувствовать себя настолько жалкой ей ещё не приходилось. В этот раз и скрыть своей тоски не удавалось как назло: вела себя через чур апатично по отношению ко всем окружающим, на любую реплику в свой адрес коротко огрызалась и уходила, не только с Ником, но и вообще с кем бы то ни было, не водилось больше двух-трёх слов, обрывка фразы, после чего она просто уходила. Наверное, в этот раз это могло быть даже слишком заметно окружающим, что сейчас удручало ещё больше. Ей никогда не хотелось ставить под сомнения действия брата, ведь она любила его и верила в то, что он никогда не предаст её. А тут, в одну секунду разрушилось доверие, которое крепло каждое столетие, раз за разом становилось только лучше. И в один момент всё изменилось? Слова матери были как серпом по сердцу, наверное, ни один кол из белого дуба не принёс бы столько боли, сколько испытала девушка в тот вечер.

- Ну… Об этом ты ещё не спрашивал…

Уже успев мысленно ударить себя по лбу за очередную высказанную глупость, Бекка как-то затравленно посмотрела на брата. Судя по его реакции ему это не только не понравилось, но и ещё и больше разозлило, она ведь и так только что поведала много чего такого, что вообще не могло по определению понравиться. Наверное, в какой-то мере в нём сейчас просто взыграл законченный собственник: конечно же, такое кроме него никому не дозволено, воткнуть кинжал может только он и то в воспитательных целях. Сама мысль об этом показалась несколько забавной, впрочем, сейчас было несколько не до смеха, а потому выказывать какие-то положительные эмоции на его слова она просто не решилась. Что ж, к лучшему, что Клаус не узнал и ещё об одной попытке покушения на её жизнь и о том, что всё тот же злополучный кинжал до сих пор у Деймона находится. Да, иначе уже через полчаса он был бы уже вычеркнут из списка потенциальных врагов просто потому, что уже не был бы из тех, кто свободно ходит по земле. И где-то в глубине души древняя всё ещё не желала ему зла, несмотря на всё произошедшее, а поэтому о многом продолжала молчать. Глупо, очень глупо, но что тут поделаешь.

– Ник, я понимаю это… Можешь не убаюкивать меня бессмысленными истинами? И вообще почему ты каждый раз так упорно пилишь меня за любую глупость, можно подумать ты ошибок никогда не совершаешь! Я же тебе потом полвечности не надоедаю…

Нет, конечно же, и за ней самой водился такой грешок, Ребекка просто обожала понадоедать кому-нибудь. Для тех, кто не относился к её семье, это было просто глумление над чужими неудачами, для семьи же – просто долгие проповеди вроде «я же тебе это говорила». Ну, или такое же долгое расписывание в красках всего того, что человек уже и так знает, и по правде говоря, хотел бы слышать меньше всего на данный момент. Но ещё бы она это признавать стала, да ни за что на свете. В конце концов, она всегда считала, что в большинстве случаев вообще никогда не ошибается, не имеет такой привычке, а если уж и признавала какую-нибудь свою глупость, то не столь часто, как хотелось бы. Но сейчас был такой момент. Она ничего не отрицала, потому что понимала, что во многом была действительно не права. Надо было ещё раз двадцать подумать прежде, чем обращаться за помощью к врагам, так ещё и давать им возможность поговорить с Эстер в любой другой момент, использовав её ожерелье. Хотя в тайне надеялась, что до такого попросту не дойдёт или же ожерелье не сработает, потому что рядом нет кого-то из древних, кто знал её и хотел бы сейчас с ней поговорить. Ведь для любой связи должен был быть какой-нибудь проводник.

- Хм… стоит узнать на какие постройки шла древесина при строительстве города, то есть начать нужно с лесопилок… Вряд ли дуб срубили раньше, чем сюда пришли так называемые семьи-основатели… Я могу заняться этим, в городских архивах должны были остаться какие-нибудь записи…

Наверное, больше всего ей хотелось сейчас как-то исправить ту глупость, которую умудрилась сотворить. Хотя она до сих пор злилась на брата, он так и не извинился. Только принялся обороняться своим любимым методом, заставить её чувствовать себя саму виноватой через этот же проступок. Что ж, Ник слишком гордый, чтобы извиняться, и она это прекрасно понимала, а посему добиваться этого было уже просто бесполезно. В итоге она сама оказалась в крайних. Может быть. Может быть, она и вправду больше глупостей натворила за ближайшее время, но всё же для неё было нелегко пережить такой удар, настоящие подробности о смерти матери её потрясли настолько, что сумели выбить из колеи на самый долгий срок, какой она только могла припомнить. Не было ещё такого случая, чтобы она так долго злилась на брата, так долго не могла простить, так долго не могла прийти в себя и оправиться, чтобы вернуться к привычному темпу жизни.

- Всегда и навеки… Но Ник, а как же Элайджа? Ты думаешь, что окончательно перешёл на их сторону? Кстати, в прошлом месяце я встретила его в баре, сейчас он в Мистик-Фолс, ты не хочешь с ним поговорить? – Ребекка подняла глаза на брата. – Только когда я говорю «поговорить», я не имею в виду «всадить ему кинжал в сердце»… - немного грустный взгляд, ей вообще совсем не нравился тот факт, что Элайджа сейчас был не с ними, ведь эту клятву они дали все вместе на руинах их прежней жизни. – Просто, мне кажется, что ему не нравится то, что ты до сих пор не освободил Финна и Кола, и даже если я полностью на твоей стороне в любой вопросе, это как-то не совсем правильно…

А вот эти слова уже были перебором, никто и никогда не посмеет тыкать её носом в её же чувства. Пусть это даже будет родной брат. «Да как он смеет! Почему вечно нужно топтаться в моей личной жизни? Ладно, пусть он в чём-то и прав, быть может, в его слова и есть крупица истины, но это не даёт ему права всё время… Параноик… И так каждый раз…» - может так и не было абсолютно каждый раз, но элитизм всё равно до добра не доводит. От всего этого она мгновенно вспыхнула, теперь уже злость била через край, а от её до слёз жалкой, грустной и абсолютно подавленной оболочки не осталось и следа. Клаус зря недооценил её вспыльчивость, отдельные темы ей не давали сохранять безразличие, и она могла буквально с одного слова набрать нужный запал, чтобы и покричать, и поизвить, как следует. Возможно, она бы и сохраняла спокойствие дальше, но, кажется, стресс последнего месяца дал о себе знать. Последнее, что хотелось бы, так это кричать на брата, но на этот короткий срок уже вышел весь самоконтроль.

- Для уточнения: я порывалась избавиться от Стефана, потому что меня вообще не устраивает эта ситуация и если ты мне позволишь, я с радостью исполню задуманное. Но ты ведь не даёшь мне этого сделать по абсолютно непонятной для меня причине. Может насадить его на фонарный столб на площади и оставить на всеобщее обозрение в состоянии полной беспомощности? Или может снять с вербены и внушить ему начать убивать близких ему людей? По крайней мере, мне веселее жить будет… - Бекка немного зло прищурилась, на губах растянулась всё та же ядовитая улыбочка, человека, который вот-вот какую-нибудь гадость сделает, причём такую, что все в городе нескоро отмоются, впрочем, вся эта радость быстро исчезла, уступив снова место гневу. - Да и вообще, что ты прицепился к этому? Не спала я с ним! Если тебе интересно, я ещё не сошла с ума! Я добавляю проблемы? Да, неужели… Куда же мне деться от этого кредо… Я всем всегда приношу одни лишь проблемы! Но ты знал это ещё тогда, когда мы не были вампирами!

- Через Кэролайн?… – полу вопрос, полу утверждение, за которым последовала лёгкая усмешка. - Не думала, что вы такие закадычные друзья… Я думала, что, как выразился ты, они все спят и видят, как бы добраться до нас. И вообще проще тогда уж обратится к матери твоего новоиспечённого гибрида.

Ну, конечно же, ему можно общаться с врагами, а ей нельзя. И почему сразу именно Кэролайн, которая раздражала Ребекку не меньше Елены, ну, хотя бы потому, что она была негласной королевой школы, а этот пьедестал она по праву считала своим. Хотя, что поделать, за него приходилось постоянно соперничать. Впрочем, нельзя сказать, что это была единственная причина её неприязни. Что-то не понравилось ей в Форбс с самого первого дня, а что – да, чёрт его знает, а Бекка привыкшая доверять исключительно своей интуиции и первому впечатлению, не собиралась менять сложившегося мнения.

- Убить… Ну, он разозлился… По-моему он не менее упрям, чем ты или я, а потому ему тоже трудно сделать первый шаг к примирению…

Наплевать? Наверное, как бы она не относилась к такому предательству одного из братьев и его помощи оппозиции, по мнению Ребекки, это определение совсем к нему не относилось. Элайджа был человеком слова, он также как и они дал когда-то эту клятву «вместе всегда и навеки», а его нынешнее нахождение по ту сторону баррикад можно было вполне оправдать серьёзными на то причинами. Всё-таки Ник немного переступил границу с этими кинжалами, пусть даже для блага семьи. У каждого ведь должен же быть хоть маленький, но выбор, а он захотел всех привязать к себе навсегда. Впрочем, и в этом, наверное, она могла понять брата. Вообще, что касалось её семьи, древняя всегда искала максимальные компромиссы в поступках родных ей людей, пыталась рассматривать ситуацию со всех точек зрения, другое дело, что не всегда получалось понять.

- Хорошо… - задумчиво отозвалась девушка, хотя в последнее время она уже начинала сомневаться в том, что Ник вообще хотел возвращать братьев в этот мир. А если и хотел, то что-то слишком долго этого не делал. Неужели он и впрямь до сих пор боится духа Эстер, которая может убить его, а лишние проблемы попросту и не нужны, ведь на вряд ли объяснения с ними будут короткие. Злость от того, что ты в гробу больше века или же, как в случае с Финном, почти девятьсот лет. Это вам не на ногу наступить, тут гнев будет серьёзен. Наверное, пока Клаус просто не хотел заморачивать себя ещё одной проблемой.

укрбей развод укрбей развод укрбей развод укрбей развод укрбей развод укрбей развод укрбей развод укрбей развод
укрбей отзывы укрбей отзывы укрбей отзывы укрбей отзывы укрбей отзывы укрбей отзывы укрбей отзывы
ukrbay развод ukrbay развод ukrbay развод ukrbay развод ukrbay развод ukrbay развод ukrbay развод
ukrbay отзывы ukrbay отзывы ukrbay отзывы ukrbay отзывы ukrbay отзывы ukrbay отзывы ukrbay отзывы